— Но она травмирована! — осторожно напомнил Левковцев. — Растяжение связок локтя.

— Если придёт сама, допустите до тренировок! — велел Каганцев. — Рука не нога, кататься может, и ладно. Понемногу пусть раскатывается, иначе, пропустив неделю, отстанет ещё больше. Её уже заявили на чемпионат и дали путёвку. Отказываться невозможно.

— А Марина? — помолчав, спросил Левковцев. — Она будет согласна на переход в ЦСКА? Или мнение спортсменки не учитывается?

— Вы что, издеваетесь, Владислав Сергеевич? — рассмеялся Каганцев. — Жить и тренироваться в Москве, да ещё когда такие перспективы открываются перед тобой? Вы хоть представляете себе? Да она на седьмом небе от счастья будет! Естественно, переход будет после окончания сезона. Подготовьте Марину к областному чемпионату, чтобы она хорошо проявила себя. Об остальном позаботятся другие люди.

Левковцев шёл с планёрки и думал о Соколовской. Несмотря на её тяжёлый характер, привык к девочке, чего уж там… Это называется «сработались». Будет грустно без неё… Но и отговаривать фигуристку от перехода в Москву тоже не было смысла — правильно говорил директор. Перед девчонкой открываются перспективы, возможность изменить свою судьбу. Никто не вправе отказывать ей в этом. Пусть сама решает, где жить и тренироваться.

Хмельницкая… Значит, нужно понемногу начинать заниматься с ней, несмотря на травму. Раз директор разрешил… Правда, официально, естественно, такого разрешения не было. Каганцев в устной форме спихнул ответственность за возможные последствия неразрешённых тренировок с себя на подчинённого. Так было всегда и везде…

… — Люда, пойдём в тренерскую, нам нужно поговорить кое о чём, — слегка смущаясь, попросил Левковцев. — Это касается тебя.

В тренерской никого, как всегда. Левковцев указал на стул у своего рабочего места, сам сел напротив. Немного помолчал, барабаня пальцами по столу, как будто не зная, как начать разговор.

— Покажи заключение, я посмотрю, что написал Миронов, — наконец решился к разговору тренер.

— Да там ничего такого… особого… —заявила Арина, подавая бумажку. — И я уже на физиолечение хожу. Вот! Тренироваться я могу!

Левковцев покрутил в руках бумажку, краем глаза посмотрел на неё и положил на стол. Как человек порядочный, он не мог допустить, чтобы ребенка, как куклу, дёргали за верёвочки, используя в своих интересах. Пусть даже и во благо государства. Поэтому решил сказать ей в открытую. Иначе бы не смог.

— Скажу откровенно, Люда, это не в моих правилах… — негромко сказал Левковцев. — Но нас поставили в такие условия, что мы не можем отказаться. Впрочем, это в твоих интересах и ты сама это хочешь. А дело обстоит так… В вас с Мариной поверили. На самом высоком уровне. Ради твоего допуска на чемпионат области поменяли правила отбора. Чтобы вы с Мариной не давили друг друга в песочнице, вас решили разделить. Марина после чемпионата области отправится в Москву, в ЦСКА. Ты останешься здесь.

— Соколовская будет выступать за ЦСКА? — с удивлением спросила Арина. — Любопытно…

А любопытно было потому, что в современное время фанаты «Хрустальной звезды» враждовали с фанатами ЦСКА и всячески хейтили их фигуристок и тренеров. В фанатской среде ходило поверье, что ЦСКА, как клуб армейский, государственный и более близкий к власти, имеет огромное преимущество перед другими спортивными школами. Ходили слухи, что и федерация стоит сильно ближе к армейцам, и судьи закрывают глаза на ошибки фигуристов этого клуба, да и в целом там кисельные берега, и любой фигурист ЦСКА получает мешки денег.

Правда это или нет, сказать сложно, но иногда и правда решения судей по отношению к армейцам казались странными, и всегда в их пользу. Поэтому Арина только представила Соколовскую в ЦСКА, а себя здесь, сразу всплыла мысль о фанатских разборках, вражде клубов и тому подобном. Эти мысли чуть не вызвали такой приступ смеха, что Арина с трудом сдержалась, вызвав удивление Левковцева.

— Люда? Что с тобой? Что-то насмешило? Расскажи, посмеемся вместе.

— Нет, Владислав Сергеевич! — заявила покрасневшая Арина. — Это я так… Про себя… А если говорить обо мне… Вас смущает, что вы идёте на поводу у начальства и сожалеете об этом, но но не можете отказаться? Я правильно поняла?

— Совершенно верно, Люда! — согласно кивнул головой Левковцев, удивившись догадливости Хмельницкой. — Одно дело, когда ты ходила тренироваться с риском для здоровья, для себя. Совсем другое дело, когда тебя используют втёмную. Поэтому ты имеешь право знать мою позицию. Я не враг тебе, который хочет отстранить тебя от тренировок. В любом случае, через неделю ты бы ходила на тренировки. Но на меня надавили. Поэтому можешь ходить сейчас. В штатном режиме. Я лишь снижу уровень нагрузок.

— Сегодня мне не получится заниматься ледовой тренировкой! — заявила Арина. — Не взяла коньки и форму. Я пришла по другому поводу. Мне нужно знать, какие на области у меня будут соперницы. В связи с этим скорректировать объём тренировок. Не стоит лишний раз долбить тройные прыжки, если у соперниц их мало. Наверняка, у вас есть списки соперниц Марины. Она два раза была на чемпионате области.

— Хорошо, — согласился Левковцев. — У меня есть эти данные.

Открыв ящик стола он достал толстую общую тетрадь и стал перелистывать страницы, но потом отвлекся от этого занятия и посмотрел на Арину.

— Первым делом скажу про Марину. Мы наверняка разучим тройной сальхов и тройной тулуп. И наверняка в короткой мы прыгнем каскад тройной сальхов — двойной тулуп. В произвольной… Тот же самый каскад, плюс одиночный тройной сальхов. Следом одиночный тройной тулуп. Четыре тройных за две программы гарантируют ей первое-второе место. Других конкуренток с таким техническим набором у неё почти нет.

— Но этот контент надо ещё прыгнуть — заметила Арина, внимательно слушая тренера. — Марина только начала разучивать тройные.

— Марина на пике формы! — заявил Левковцев. — И у ней сейчас очень высокий уровень мотивированности. Такое я первый раз вижу. Она прямая конкурентка. Давай теперь про тебя. В короткой программе тебе не нужно лезть на рожон. Каскада с двойным флипом вполне хватит. Одиночный тройной лутц поставит тебя в технике выше Марины. Короткую ты возьмёшь, как брала и тут. В произвольной у тебя три тройных. Тройной лутц в каскаде с двойным тулупом, одиночные тройные лутц и флип. Люда… Больше тебе ничего не надо делать в сегодняшней кондиции! Это предел! Не гробь себя!

— Не буду! — уверенно сказала Арина. — Есть кто сильный из области?

— Есть, — согласился Левковцев. — Самая сильная фигуристка это Таня Малинина. Ей 13 лет. Чемпионка Новосибирска и Свердловска. Кандидат в мастера спорта. В прошлом году стала серебряным призёром первенства СССР среди юниоров. В следующем сезоне она стартует по взрослым, так как летом ей исполнится 14 лет. С большой долей вероятности, если не станет чемпионкой СССР, то в призы войдёт точно. Очень опасная соперница. Есть тройные сальхов и тулуп. Возможно, уже прыгает каскад тройной сальхов-тройной тулуп. Катается тонко и технично.

— Хм… — мрачно хмыкнула Арина. Задача усложнялась…

— Что? — удивился тренер. — Ты просила назвать конкуренток, и я это делаю. Есть и ещё девочки. Евгения Протасова, Александра Бойкова. Твои ровесницы. Из Первоуральской школы фигурного катания, тренер Ксенофонтов. Очень сильная школа, кстати. Малинина у него тренируется. У всех его девчонок тройные есть. Тулупы, сальховы, риттбергеры. По одному, по два. Права на ошибку у тебя нет, Люда. Но тройной лутц в короткой и три тройных в произвольной закинут тебя наверх. Только опять же… Без самоуправства и риска. Больше мне сказать тебе нечего. Соперницы есть. И очень серьёзные. Это спорт. Без соперников в нём невозможно. А сейчас ты свободна. Иди отдыхай. Завтра приходи по расписанию со своей группой.

Когда Арина ехала из ДЮСШОР в школу, испытывала двоякое чувство. Вроде бы и хорошо, что всё хорошо закончилось, а с другой стороны… Плохо, что за неё кто-то решает, что ей делать…